Нэйл и Хона стояли перед большим складом. Это было жутковатое место; оно было пропитано странным запахом, и в нём абсолютно ничего не происходило - не было ни движения, ни звуков где-либо в округе. Перед ними были двери, по высоте сравнимые с пятиэтажным зданием, и закрытые на сложные электронные замки.

«Ты уверен что оно там?» спросила Хона.

«Оно там», сказал он. «Это конец, и новое начало».

«Она тебя убьёт».

«Я уже дважды умирал», ответил Нэйл. «Ещё раз не повредит».

«Дважды?»

Он кивнул. «Один раз когда узнал о болезни и присоединился к Сёстрам. Один раз на Чёрной Горе».

Хона собиралась ответить, как вдруг, замки синхронно отключились, и двери со скрипом отворились.
Они зашли в кромешную тьму, и двери медленно закрылись за ними. Запах сдесь был ещё сильнее. Он напоминал о море и о плохо вымытых космических кораблях.

Большой источник света мигнул над головой, и они увидели, что было перед ними. Большую часть комнаты занимала открытая ёмкость с жидкостью для капсул. Она была настолько широкая, что даже новое освещение не позволило им увидеть другую сторону комнаты.

В эктоплазме плавали разные части регенерировавшихся людей, или части которые можно было назвать околочеловеческими, в том числе органы, полу-сформированные грудные клетки, позвоночники разных размеров, и жёлтые, пёстрые конечности. Пол ёмкости был расчерчен в квадратную клетку.

Свет мигнул над всей комнатой. Она была круглая, с двумя проходами мимо ёмкости на противоположную сторону. Напротив них, еле заметная вдали, стояла Дрэа, с каким-то предметом в форме коробки, покрытой проводами и светящимися красными лампочками.

Из динамиков на стене прозвучал её голос: «Когда я сюда попала, ёмкость была покрыта плексигласом, и каждый образец хранился отдельно. Пары команд системе управления, и стекло отодвинулось. Это место так хорошо приспосабливается. Мне оно нравится».

У неё на плече висело большое орудие. «Один из моих людей занят своим хобби, а с другим я потеряла связь. И я вижу, что ты привёл подругу, которую я кажется знаю. Кстати, как ты нашёл меня? Только не надо кричать; там есть микрофоны, так что твой голос будет слышно».

«Так же, как я нашёл Зэтина. Просто следовал по пути», сказал Нэйл.

Позади него Хона, которая вздрогнула при слове ‘хобби’, медленно достала из кобуры пистолет.

«Какой ещё путь?» спросила Дрэа.

«Мой собственный. Ты забыла, что ты увидела на Чёрной Горе?»

«Я стараюсь не думать об этом слишком много».

«Тогда ты проиграла».

«Громкие слова как для...» начала говорить Дрэа, но затем посреди предложения бросила в него нож. Он пролетел сквозь воздух, но целью был не Нэйл, а Хона, и даже на этом расстоянии он пролетел так быстро, что она не успела отреагировать. Нож выбил пистолет из её руки и полетел дальше. От стены позади них послышался звук ломающейся стали.

Хона взглянула на него, затем на Нэйла и снова на то, что осталось от ножа.

«Нэйл, она только что сломала лезвие ножа!»

«Всё будет хорошо».

«Нет, ты не понял. В стене вмятина. Она бросила его с такой силой, что сломалось лезвие!»

Нэйл повернулся к ней лицом. «Не теряй веры. Она просто проверяла нас. Мы делаем всё правильно».

Послышался свист, и Нэйл почти незаметно пригнулся. Нож, нацеленный ему в шею, пролетел в волосе от неё, и, как и предидущий, сломался при столкновении со стеной.

Совершенно невозмутимо, Нэйл спросил: «Книга рядом с тобой? Ты её принесла сюда?»

Дрэа указала на коробку неподалёку от неё. «Вот она. Я могла подключить её откуда угодно на этой станции, но мне понравилось это место. Заставляет людей держаться на расстоянии».

Нэйл заметно напрягся. «Подключить?»

«Ты не знал? Мы должны её уничтожить. Общество не поверило, что сами доведём дело до конца, поэтому они заставили найти её и привезти аж сюда. Я подключила её в систему, чтоб они смогли убедиться, что её не открывали, не копировали, и не пытались изменить. Когда я дам команду, эти же системы дезинтегрируют её, развеяв все её атомы по ветру. Я выполню задание и получу свою награду».

Нэйл начал медленно идти вокруг ёмкости в сторону Дрэи. «Я тебя там видел», сказал он. «На Чёрной Горе. Зачем тебе уничтожать Книгу?»

«Это то, зачем я сюда прибыла. А почему ты хочешь её сохранить?»

«Потому что она может спасти мир».

«От чего?»

«Крови. Насилия. Ненависти. Мы можем изменить мир, Дрэа».

«Это мило», сказала она. «Расскажи мне о Чёрной Горе».

«Ты это видела, как и я. Прогулка по пустыне полной духов. Поход на высокую скалу, где духи сливаются воедино и рвутся вперёд. И за этим - море снов, под взглядами звёзд».

«Почему оно нас изменило?»

«Потому что мы были готовы. Я надеялся, что ты тоже будешь готова для следующего этапа. Мы приближаемся к восхождению».

«И это включает в себя смерть, да?»

Нэйл остановился. «Что?»

«В видении. Я поняла, что ты умираешь. Это тоже часть твоего грандиозного плана?»

Нэйл улыбнулся, и снова начал шагать в её сторону. «Мы все умираем. Просто некоторые быстрее других».

Дрэа вздохнула. «За последние несколько дней я стала невероятно сфокусированной. Я могу бить сильнее, двигаться быстрее и целиться точнее чем когда-либо в моей жизни, и уж поверь, я лентяйкой не была. Я надеялась, что ты сможешь это разъяснить. Я не в настроении для религиозных проповедей».

«А жаль». Он ускорил шаг. В ответ на это, она достала ещё один нож и, даже не отводя глаз, бросила его в воздух. Было слышно, как нож отскочил от стены, затем крик. Вдали, Хона упала на землю, держась за ногу.

«Ещё шаг, и твоя подруга умрёт», сказала она. «И не пытайся подкрадываться».

Нэйл ответил, «Если это необходимо, то так и быть», и продолжил идти.

Позади был слышен захлёбывающийся кашель Хоны. Дрэа широко оскалилась. «Я удивлена», сказала она.

«Не думала, что тебе позволит совесть».

«Она просто ещё один дух», сказал Нэйл. «Зачем зря стараться? Тебе же нужен я».

«Да?» сказала она, всё ещё с оскалом, но уже с более холодным.

«У нас было слияние сознания. Духи пролетали мимо нас, участники замкнутого цикла, который никто из них не может прервать. Кроме нас с тобой. Мы там стояли, на Чёрной Горе, и мы видели море снов. Я принял его и слился с ним, у я утонул, и моему взору открылся весь мир».

«И этот талант позволяет тебе уворачиваться от всего, что ты видишь».

«Да. И это открыло для меня правду о Книге, и всём что её окружает. Мы должны это сделать. Это - правильно. Ты испытала то же самое; наверняка ты пришла к тому же выводу. Мы должны спасти мир от него самого».

«Нет».

«Нет?»

«Твой фокус расширился, отлично», сказала Дрэа.

«А мой сузился. То, что я увидела в бессознательный момент было не каким-то гиперрасширенным подсознанием, а уменьшением. Я стояла на вершине этой твоей Чёрной Горы, и весь мир сузился в точку, уменьшился, уместился полностью в моём прицеле. И теперь ты под прицелом, ты и твоё безумие».

В этот момент Нэйл остановился как вкопанный.

«Я никогда не стану частью мира, который ты хочешь видеть», продолжила она.

«Твой великий замысел, это изображение со спутника - для меня это ничто. Я - фокус. Я - лазер. Я хочу лишь стать лучше в том, кем я есть и что я делаю».

«Ты слишком сфокусирована. Ты одна такая. Ты одна в этом мире», сказал он мёртвым голосом.

«Ты лжёшь», сказала Дрэа с улыбкой, вспоминая похожую недавнюю ложь. «Есть другие, такие как я. И теперь благодаря тебе, я приняла окончательное решение».

Нэйл снова начал идти, с решительным выражением лица.

Дрэа вполне расслабленно подняла разрыватель вен. «Ты не только сделал абсолютно ясным, что ты совершенно бесполезен для меня в плане улучшения моих навыков или объяснения произошедшего, но и что ты хочешь лишить мир людей, которые носят в своих сердцах ненависть, гнев и войну. Таких, как я. И мы не можем этого позволить».

Нэйл уже бежал, далеко от неё, но уже на расстоянии прицельного выстрела.

«Так что все причины из-за которых я тебя сюда впустила уже не действенны, и ты стал всего лишь слабым, грустным оппонентом с комплексом величия», сказала Дрэа. «Ты неправ, и ты вероятно безумен. Я калечу и убиваю по своим собственным причинам, но я даже не мечтаю о том, чтобы считать это морально правильным или справедливым. Это то, что я делаю, не больше и не меньше. Некоторые могут сказать что это делает меня меньшим чудовищем чем ты, но, я так понимаю, что это не важно. Последние слова будут?»

«Умри», сказал Нэйл.

Дрэа улыбнулась, и выстрелила из разрывателя вен. Сферы полетели в сторону Нэйла, по кривым траекториям, следующим за его быстро перемещающейся тепловой сигнатурой, но он проскользнул мимо. Дрэа разрядила всю обойму, но ни одна сфера не попала в Нэйла, пока он уворачивался и бежал по широкому пути. Она перезарядила орудие и продолжила стрелять; смертельные снаряды ударялись о стены и падали в эктоплазму. Нэйл бежал, вилял и уворачивался, и безумно вспотел; его глаза при этом ни разу не моргнули. Улыбка Дрэи исчезла с её лица по ходу того, как она концентрировалась на стрельбе, но каждый выстрел, даже по кривой следуя к его голове и телу, умудрялся лишь проскочить мимо него и удариться в стены позади.

Когда он оказался ближе безопасной дистанции, Дрэа отбросила пистолет и достала нож. Он сделал выпад в её сторону, но она пригнулась и замахнулась ножом, и ему не совсем хватило скорости отступить - лезвие оставило кровавый след на его торсе. Она повернулась чтобы вонзить в него нож, но он уже начал уворачиваться пируэтом, схватил её за предплечье руки с ножом обеими руками, сделал шаг в сторону и толкнул её плечом. Её рычагом потянуло вниз, и на долю секунды ей показалось, что он сейчас вывернет её руку из плечевого сустава. Он начал бить её коленом в бедро и рёбра, и она выронила нож, развернулась и ударила его кулаком в горло. Ей не удалось вложить много силы в удар, и он получился слабым и разболтанным, но его хватило. Нэйл закашлялся и отпустил, Дрэа высвободила руку и начала отступать, инстинктивно доставая пистолет и целясь в ненадолго застывший силуэт.

Было слишком поздно; он увидел движение и тут же пустился за ней. Она уронила пистолет и еле успела поднять руки прежде чем он на неё навалился, сбил на землю, и сел на неё, сдавливая руками её шею. Она брыкнулась, перекатила его на спину и разорвала его хватку, но когда она начала бить его кулаками и локтями, он с лёгкостью уворачивался от каждого удара. Она подскочила и стала искать оружие - любое оружие, но Нэйл тоже поднялся, подстраиваясь под её движения лучше, чем любой партнёр по спаррингу. Они обменялись ударами; большинство её ударов промахивались на миллиметры, но заметно выматывали Нэйла; его удары попадали, но годы работы связанной с насилием и шахтёрскими колониями хорошо научили её держать удар.

Они молчали; слова кончились, и оставались лишь действия и ворчание, вздохи и кровь. Его глаза, уже дикие, открылись ещё шире; его ноздри раздувались. Он отступил, но прежде чем она смогла решить что делать дальше, тут же вцепился в неё снова, на этот раз без прыжка, обхватив её руками, и продолжил двигаться в сторону жидкости для капсул. В ужасе она осознала, что он собрался её утопить. Её руки были в захвате, но когда он толкнул её назад, она умудрилась поднять ногу, и ударила его коленом в пах. Удар оказался неточным, и попал куда-то над бедром, но он споткнулся, и она той же ногой наступила на его ногу, затем провернулась в воздухе, свалив их обоих в ёмкость. Дрэа приземлилась сверху.

Звуки исчезли. Жидкость была густой и тёплой. Нэйл ослабил хватку, и снова стал наносить удары, но эктоплазма их смягчала. Дрэа пару раз ударила в ответ, но Нэйл уворачивался с такой лёгкостью, что ей пришлось сменить тактику, она схватила его за горло, пытаясь сдавить его трахею. Его глаза были открыты настолько широко, будто готовы вывалиться, и пока она всё сильнее она сжимала его горло, и всё сильнее пульсировали вены его шеи, его губы разошлись, показывая в безумии сжатые зубы. Тонкая струйка крови текла из его рта, как будто он прикусил язык.

Она усилила свой хват, но он продолжал наносить ей удары, и теперь они становились сильнее, то ли из отчаяния, то ли от чистого гнева. Они катались в жидкости, по спускающейся спирали. Она была настолько сфокусирована на сдавливании его горла, что не сразу поняла, что они уже на дне, и что он, первым упёршись ногами в дно, получил достаточную опору, чтобы нанести ей сильные удары в висок и челюсть. Эти два удара пошатнули её, и она осознала, что у неё почти заканчивается воздух. Ножи у неё тоже кончились, вообще кончилось оружие, а вот взгляд налитых кровью глаз Нэйла давал понять, что его уже нельзя назвать человеком.

Она сделала отчаянный выбор: убрала одну руку с его горла и ударила его с силой в нос; он даже не дёрнулся, и продолжил молотить её, не обращая внимания на кровотечение. Она почувствовала, как и её ноги коснулись дна, и краем глаза, сквозь туман крови и темноту в глазах, она увидела что рядом что-плавает. Она схватилась за одежду Нэйла со всей силы дёрнула его в сторону предмета. Нэйл ничего не замечал, продолжал молотить, и на грани потери сознания Дрэа осознала, что ему это действительно нравится, что он верил не только в свою победу, но и в свою правоту, и в его глазах и его безумии она увидела такой знакомый разум. Осознание эхом звенело в её голове когда она приблизилась к плавающему предмету - половине позвоночника, заканчивающегося остриём там, где должен быть крестец, и она с бесконечной грустью и тускнеющим осознанием потянулась, взяла его и, прежде чем Нэйл смог понять что она делала, воткнула предмет ему в глаз.

Он немедленно отпустил её, отступил и закричал, выпуская пузыри воздуха вперемешку с кровью с его лица. Она оттолкнулась от дна и всплыла медленно вверх, слишком дезориентированная избытком адреналина и нехваткой кислорода чтобы грести руками. Её голова была покрыта жижей когда она вынырнула из ёмкости, и ей еле хватило сил вдохнуть воздух, прежде, чем начать грести к краю.

Дотянувшись до плексигласового края ёмкости, она оглянулась. Нэйл был окружён облаком крови, но кажется плыл к ней, как какой-то амфибиозный хищник. Её уровень адреналина снова подскочил, и она вытащила себя из ёмкости, кашляя и вздыхая по пути к машине. У неё больше не было иллюзий по поводу победы над Нэйлом, по поводу игры им как игрушкой, по поводу того, чтобы взять пистолет или нож и постоять за себя. Он был чудовищем, почти недоступным для понимания. Её жизнь была вторичной целью; важно было лишь не дать Книге попасть в руки этого безумца.

Она дотянулась до неё как раз когда Нэйл вылез из ёмкости, и не смотря на вздохи и бульканье, она услышала горловой, флегматичный звук... и поняла что это его смех. Он затих как только понял, куда она направлялась. Закричал неразборчиво, выдав серию почти глоссолалических слов, и погнался за ней.

Она схватила катализатор, лежащий рядом с Книгой и с силой вогнала его в верхнюю часть машины, перекатывая сферу обратно к зелёному цвету и удерживая её там. Машина начала дрожать, и через секунду сфера начала крутиться, выйдя из-под контроля. И она, и сенсоры на самой Книге прошли через несколько цветов, мигая зелёным, снова красным, затем жёлтым, оранжевым, синим и наконец индиго. Как когда Нэйл дотянулся руками до Дрэи, сенсоры показывали фиолетовый.

Был слышен громкий гул, и последнее что они увидели - лица друг друга. Нэйл выглядел как самый сумасшедший пророк, Дрэа - довольной и с оскалом гарпии. Последний раз она взглянула глубоко в его глаза, и увидела как он осознал, одновременно с ней, почему Общество привело их к этому подготовленному, заранее оборудованному месту, за которым никто не будет скучать, и не поинтересуется его уничтожением. Это был конец. Это было место, где благодаря им произойдёт армагеддон. В этот, бесконечно длинный миг, Дрэа признала, что она всегда хотела, чтоб её словили - чтоб её словила смерть полная огненной, разрушительной славы.

Рядом с ними, машина начала сиять, и из неё пошёл дым. Вдали послышался грохот медленно переходящий в рёв; пол начал дрожать, и жидкость для капсул начала вытекать из ёмкости. Если бы кто-то из них остановился в их смертельном танце, они бы услышали как начинают падать стены.
Метал рвался, пластик плавился, и камень превращался в стекло.
И во вспышке, ослепившей всех прежде чем испепелить их, наступил конец, и вся станция взорвалась, подобно сверхновой звезде.