Всё было кончено, инструменты отмыты от крови и разложены по своим местам. То, что осталось от жертвы, увезли. Сонг обратился к наставнику: «Я не мог себе представить, что сделаю это».

Мэлачай, глубокий старик, взглянул на него и промолчал. Они сидели на скамье, у стены деревянной постройки используемой для допросов. Изнутри помещение было устлано соломой. По стенам развешаны инструменты для пыток.

«Эта кровь, …эта боль,…эти мучения. Я не понимаю, зачем всё это», сказал Сонг.

Мэлачай молчал.

«Я сомневаюсь, что смогу быть старшим Дознавателем, когда придёт моё время». Сонг задумчиво чертил палочкой линии на земле. «Я много думал, и чувствую, что не могу смириться со всем этим. Меня не покидает ощущение ошибочности этих методов. Видимо это необходимо для дела, но я не могу связать своё будущее с этим».

Мэлачай встал и подошёл к стене хижины, снял с неё нечто похожее на звезду с острыми краями.

«Это инструмент. Он был создан с определённой целью. И если тщательно заботиться о нём, он будет делать всё безупречно». Вздохнув, старик повесил инструмент обратно. «Но… Мы более чем, просто немое орудие в руках судьбы. К сожалению, мы часто забываем об этом. Я согласен, наша работа здесь, может показаться злом. Это не то, что вы ожидали от цивилизованных людей. Я не одобряю, тех учеников, которые получают удовольствие от самого процесса, а не от результата этой работы». Он положил руку на плечо Сонга. «Каждый, должен искать свой путь. Ни кто, не должен быть, лишь инструментом на стене».

«Но, это не то, что я имел в виду. Я ХОЧУ помочь. Я хочу быть полезен своему народу», сказал Сонг. «Я потратил много времени на изучение материала, и знаю, что достиг неплохих результатов. У меня никто не будет мучаться, более чем нужно. Это то, что я действительно, смог бы делать, в этом я по-настоящему талантлив».

«Талант это ещё не всё», ответил Мэлачай.

Сонг нахмурившись, покачал головой и произнёс. «Я чувствую огромную тяжесть содеянного, и это давит на меня всё сильней».

Мэлачай пристально посмотрел на него и поднялся. «Подожди меня здесь», приказал старик.

Сонг откинулся назад и прислонился головой к стене дома, подставив лицо солнечному свету. Он слышал удаляющиеся шаги Мэлачая. Прошло немного времени, старик вернулся.

«Держи, здесь всё, что нужно для твоего путешествия», с этими словами Мэлачай передал Сонгу дорожную сумку.

«Что в ней? И что за путешествие?» произнёс Сонг.

«Это всё что вам понадобиться в дороге, здесь немного еды для поддержания сил, и вода, постарайтесь её экономить. Не беспокойся, этого вполне достаточно. Я буду ждать твоего возвращения здесь, а когда ты вернёшься, мы решим, что будем делать дальше».

«Куда же мне идти?»

Мэлачай поднял руку указывая, в направлении горизонта «Видишь те горы? За ними пустыня Соубэки. Туда ты и отправишься».

«А что я буду там делать?»

«Ты будешь говорить с духами, они помогут тебе понять своё предназначение. Как только ты пересечёшь горы, перед тобой откроются пески Соубэки, в пустыне ты увидишь оазис, его не с чем не спутаешь, он такой один. Это цель твоего похода. На путешествие у тебя уйдёт несколько дней, еды как раз хватит».

«Внутри мешка есть шкатулка из слоновой кости, завёрнутая в бархат. Она поможет тебе когда ты достигнешь оазиса. Ступай… Я увижу тебя снова, когда ты разрешишь свои внутренние терзания, и будешь готов дать мне свой окончательный ответ».

Горы не были такой уж непреодолимой преградой, как он ожидал, зато пустыня здорово вымотала его. Сонг сел под пальмой в оазисе и допил последние капли влаги из бутылки. В оазисе был водоём с чистой водой и кустарники с ягодами.

Он развязал рюкзак и вытащил завёрнутую шкатулку. Развернул блестящую ткань и стал внимательно рассматривать эту удивительную вещь. Художественная резьба покрывала всю поверхность шкатулки. На рисунках были изображены сцены из древних Минматарских мифов. На верхней крышке вырезан Хумаак(Khumaak), знаменитый символ Минматаров.

Сонг открыл шкатулку. Внутри она была поделена на три части, в каждой лежал темно коричневый корешок, Сонг не мог определить какого именно растения. Он достал самый маленький. Корешок был сухой и необыкновенно тяжёлый, он источал легкий приятный аромат. Это не было похоже на что то, способное кардинально изменить жизнь человека.

Сонг положил корешок себе в рот, закрыл глаза и лёг на песок в тени пальмы.

Ничего не происходило.

В животе неприятно урчало от голода. Полежав немного, он решил продолжить. Сонг съел оставшиеся два корешка из шкатулки и снова лёг. Облака плыли по небу. Ящерица Яитэмо, не раз упоминавшаяся в легендах, забралась на камень и внимательно смотрела на него, пробуя воздух на вкус своим раздвоенным языком.

«Может мне придется тоже съесть тебя», сказал Сонг.

«Лучше не надо. Я очень ядовита», ответила ящерица.

«Верно». Сонг почесал рукой затылок, и продолжил. «Ты можешь… «

«Совершенно верно», перебила ящерица. «Хотя, это должно волновать тебя меньше всего. Скажи, ты уже чувствуешь легкую тошноту?»

«Ты… хочешь… чтоб… ааааа…. ооойх». Сонга скрючило и перекосило, на лице была гримаса боли. Он закашлялся, потом его некоторое время рвало.

«Не пытайся говорить. Я вернусь, когда ты закончишь. Пойду, поползаю под скалой». Ящерка спряталась под камнем. Сонг хватал ртом воздух, новый приступ тошноты снова скрутил его.

В конце концов, ему стало лучше. К тому времени он лежал, отхаркивая кровь, тяжело дыша.

«Где ты?» прохрипел он.

Ящерица показалась рядом. «Я здесь».

«Почему это случилось?»

«Потому что, вы не готовы были принять это. Но тем ни менее мы вам поможем».

Слюна стекала, по подбородку Сонга. «Мы вам поможем», прохрипел он. «Что заставляет вас думать, что отправить человека через пустыню, а потом отравить его ядом, является адекватным способом в помощи выбора его будущей судьбы?»

Ящерица спокойно выслушала его упрёк, приблизилась к человеку и начала свой рассказ.

Она говорила ему о свободе расы Минматар. О страшной цене, которую они заплатили, и о ещё большей расплате, что им предстоит понести в случае неправильного выбора пути. Она рассказала о сути его личного выбора, о его положительных и отрицательных сторонах, и его неисправимых последствиях. Она сравнивала цену индивидуальной свободы, счастья и самой жизни, с ценой сложного выбора служения общему делу, неблагодарной кровавой работе. Если он выбирает последнее, то обратной дороги уже не будет, он потеряет всё.

Сонг становился всё мрачнее.

Ящерица закончила свою речь. Сонг сидел под деревом и хранил молчание, при этом задумчиво чертил палочкой, что-то на песке. Ящерица спряталась под камень, Сонг находился в оцепенении ещё долго, стирая фигуры на песке и рисуя вновь.

«Не много пользы от такого занятия, малыш», проговорил голос.

Сонг поднял взгляд. «…Отец?»

«Да», ответил человек и сел напротив Сонга.

«Но ты же умер!»

Отца Сонга звали Аубир, он сидел и смотрел на сына. «Да это так. И это значит, что я не могу провести несколько минут с моим любимым сыном?»

«Конечно, можешь отец». Сонг улыбнулся.

Отец продолжил. «Сейчас я хотел бы прочитать тебе нотацию о том, что не следует тащить себе в рот всё, что попало. Но у нас не так много времени, а я хочу, чтобы ты был готов». Отец немного помедлил, собираясь с мыслями. «Я вспоминаю то время, когда мой хозяин наказал меня за кражу куска хлеба».

Сонг пристально посмотрел на него. «Насколько я знаю, твой хозяин был хорошим человеком».

«Хорошим? Эх-хех». Аубир поднял горсть камней и начал швырять их по одному. «Это как раз то, что нужно говорить маленькому ребёнку, который очень внимательно слушает и потом говорит, без умолку».

«Как же, это? Он не был добрым стариком?» спросил Сонг.

Отец с силой швырнул последние камешки. Потер лицо и произнёс «Нет. Он не был хорошим человеком. Ни он, ни какой другой хозяин. Я думаю, ты знаешь некоторые истории, иначе просто, не занялся бы такой кровавой работой. Но факт того, что ты здесь, и я говорю с тобой, означает, что ты ещё не слышал ВСЕГО. Поэтому слушай!». Отец рассказал Сонгу о своём старом хозяине, и его небольшом докторском саквояже с хирургическими инструментами в запертом шкафу. Саквояж доставали, когда кто-то из рабов слишком беспокоил хозяина. Он рассказал Сонгу о других хозяевах, об их тихих зверствах продолжавшихся изо дня в день. Он рассказал о постоянно возникающих стихийных восстаниях, в результате одного из которых, мать Сонга обрела свободу. Он говорил о той, дорогой цене, которую заплатил народ Минматаров за свою свободу.

За это время Сонг не произнёс ни звука.

Аубир поднялся. «Моё время вышло, я должен покинуть тебя. Но мы обязательно встретимся с тобой ещё».

Сонг отчуждённо смотрел в землю перед собой, и скрежетал зубами. До его слуха донеслись удаляющиеся шаги, когда он поднял голову, отец уже исчез.

Близился полдень, он чувствовал сильную усталость во всём теле. Желудок казался каменным. Он прислонился спиной к дереву и позволил себе задремать.

Когда он очнулся, от приближавшего шороха, уже стемнело. Напрягая зрение, он едва мог различать непонятные приближающиеся силуэты. У него перехватило дыхание.

От ужаса он не мог пошевелиться и остался сидеть в оцепенении, даже тогда, когда первое существо появилось прямо перед ним. Это был человек, вернее то, что осталось от человека. Некоторые из частей тела были отсечены, обожжены и покалечены. Одна глазница было пустая, уши отрезаны, а верхняя губа аккуратно отсечена на половину, но и того, что осталось было достаточно, чтобы узнать в этом, самого Сонга.

Мужчина приблизился к Сонгу и склонил голову, испещрённую страшными ранами.

«Отец», произнёс человек и шагнул в сторону. Второй человек со склонённой головой приблизился к Сонгу. Сонг смог различить лицо, он тоже был похож на него, но всё же, заметно отличался. Этот второй был изуродован не меньше первого и двигался так, словно на его плечах лежала вся тяжесть неба и земли. Отец и сын, сын и отец, были перед ним, он видел возможное будущее, перед Сонгом, ясно предстала непрерывная череда боли и страдания, отчаяния, страха и жестокости, проходящая до конца времён.

Мэлачай осматривал свои инструменты, когда услышал шаги. Он обернулся и увидел не юношу, которого он недавно проводил, а окрепшего мужчину. Старик пристально посмотрел в глаза пришедшему, тот ответил ему твёрдым, холодным взглядом.

«Я готов заняться делом», проговорил Сонг. «Теперь я свободен».

Перевод © Vereschagin