Кезти Сундара (Kezti Sundara), Гросс-адмирал амаррских ВКС, стоял один посреди огромного кафедрального собора. В мерцающем свете ламп казалось, что он лишь букашка рядом с вечными иконами. Адмирал стоял недвижимо словно статуя, его голова была поднята ко своду. В наше время в Империи редко бывает так тихо и спокойно.
Послышался металлический лязг, и за Сундарой, в другой стороне собора медленно открылись массивные двери. Четко слышимые шаги по мраморному полу вскоре остановились.
— Приветствую, капитан, — сказал Сундара, не оборачиваясь.
— Адмирал.
— Капитан, как вы думаете, почему мы здесь? — тихо, но отчётливо спросил Сундара.
— Расскажите мне, сэр, — уклончиво ответил капитан.
Сундара заметил сдержанность капитана. Он повернулся и посмотрел ему в глаза.
— Война, капитан. Скоро мы вернёмся на свою вотчину. Вы довольны? — сказал он с еле заметной иронией.
— Не знаю, сэр.
Адмирал вздохнул.
— Ладно. Давай начистоту. Нескоро мы ещё раз сможем так поговорить, так что давай используем эту возможность.
Капитан лишь открыл рот, чтобы начать говорить, запнулся и закрыл его обратно. Он отвёл взгляд на стену; убранство собора было окрашено в великолепный бронзовый цвет, придаваемый светом заката, проходящим сквозь окна. Наконец он сказал:
— Я не уверен, что мы сможем победить в этой войне. Я не думаю, что нам вообще стоит воевать.
— Недавние события вас не коснулись, капитан? — сказал адмирал. — Я слышал, у нас был небольшой мятеж.
— Сэр...
— Величайшая армада всех времён и народов стучится нам в двери. Они похищают миллионы душ, вершат бессчётные разрушения и крушат жизни абсолютно невинных людей. Единственная причина, по которой нас не накрыло этой волной, — это чудодейственная помощь, пришедшая именно тогда, когда её ждали, почти что божественное вмешательство.¹ И вы, командующий Священного Императорского Флота, — говорил адмирал буквально в лицо капитану, — не думаете, что мы должны воевать?
В этот раз капитал не отвёл глаза.
— Нет, сэр. Я так не думаю.
— Объяснитесь.
— Мы всё ещё не оклемались от вторжения Республики. Мы меняем командующих, но этим лишь сами себе вставляем палки в колёса...
— Верховные политико-теологи говорят, что мы лишь щепка в восхитительном океане перемен, несомая им к славе небесной и вечной радости.
— Теологи могут соснуть мой херетик, сэр. В окопах сидеть нам, а не им.
Сундара позволил себе улыбнуться.
— Ладно, продолжай.
— Нет, сэр, я счастлив так же, как и любой другой, что Сарум снова у власти. Честно. Но мы действительно щепки в океане, бушующем и тёмном. Ей потребуется время, чтобы собрать всех для общего дела, даже тех, чья вера сильна. Если мы действительно собираемся провести Редемаркацию² (the Reclaiming), то её необходимо проводить как следует с самого начала. Нам потребуется объединённый фронт, истинно объединённый фронт, а не состоящий из лизоблюдов и скреплённый паранойей бывших придворных Карсоса.³ Нельзя не замечать бревна в своём глазу.
— А вы неплохо всё обдумали, капитан.
— Моё начальство настаивает на том, что у меня слишком лёгкая работа, сэр. Я лишь приспосабливаюсь к условиям.
__________
¹ Имеется в виду возвращение Джамиль Сарум во время Битвы при Мехиосе.
² Редемаркация — проверка и восстановление ранее установленных пограничных знаков.
³ Дочата Карсос (Dochuta Karsoth) — Камергер при Хейдаране II и Дориаме II. После убийства последнего был регентом Империи до восхождения Джамиль I на трон. Известен как весьма нелицеприятный человек, как внешене, так и по поведению и поступкам. Сбежал к блад-рейдерам во время вторжения минматаров, впоследствии клеймён как изменник, пойман кханидами и казнён.
* * *
Гранд-адмирал думал. Он сидел на очень удобном стуле и думал над очень неприятными вещами. Капитан стояла перед ним, крошечная фигурка в огромной и хорошо освещённой комнате. Они находились в пентхауcе неподалёку от Хрустального бульвара. Низшие чины располагались в убежищах под прозрачными щитами Бульвара, но адмирал не хотел чувствовать себя загнанным зверем. Да и за свою карьеру он часто принимал участие в долгих встречах в тесных комнатушках с нетерпеливыми большими шишками, так что он представлял, каково там, внизу. Голова лучше работает на свежем воздухе.
— Сложности вроде...
Капитан глубоко вдохнула.
— Если забыть на время о внутренних проблемах, которые тоже необходимо решать, то внешняя обстановка настолько хрупкая, что мы мало что вообще можем предпринять. В Luminaire достаточно просто чихнуть, чтобы попасть на мушку. А если мы выстрелим в ответ... ну, калдари может и хватит разума сдержаться, но это не остановит карающую длань Конкорда. Рано или поздно в одной из таких заварушек найдётся какая-нибудь глупая и горячая голова, из-за которой всё планеты Luminaire будет населены лишь дымящимися кратерами.
— Верно подмечено, капитан, — согласился адмирал. — Мы не можем начинать ещё одну войну за Luminaire, в которой наверняка погибнут многие из ястребов.¹ И мы конечно не можем игнорировать или отказываться от помощи Конкорда, если хотим выйти живыми из текущего хаоса. Что ещё?
Капитан смотрела прямо, ни одна эмоция не отражалась на её лице.
— Я о чём-то забыла, сэр?
— Капитан, мы только что потеряли целую планету из-за безумца.² Вы служите Федерации уже долго время под моим начальством. Сейчас не время скрывать сомнения и не высказывать мысли. Есть что-то ещё? И, ради всего святого, хватит уже стоять навытяжку.
Капитан не перестала стоять смирно, но её голос всё же немного смягчился:
— Сэр... что мы будем делать с капсулирами?
Антесон Раншель (Anteson Ranchel), Гранд-адмирал Военно-космических сил Галлентской Федерации с тех пор, как его предшественник поспособствовал одному из величайших военных промахов³ Федерации, широко улыбнулся своему лучшему капитану:
— Ну... — сказал он, — сейчас, соглашусь, они проблема. Группа людей настолько могущественных, что они сами по себе отдельный народ. Бессмертные, бесстрашные, безбедные. Рождающиеся во всех четырёх империях, но обязанные, по правде, лишь самим себе. И никак не участвующие в нашей маленькой стычке.
— Мы нуждаемся в них, сэр.
— Конечно нуждаемся, капитан. Именно они переломят ход событий. Нам нужен каждый капсулир, способный летать на чём-то крупнее шаттла. Пусть все они помогут сражаться с тиранией и насилием, что охватили нас.
Капитан кивнула.
— И где же, мне интересно, — продолжил адмирал, — они будут сражаться?
— Где-нибудь подальше отсюда, если бы решать дано было мне, — ответила капитан. — Нам меньше всего требуются грызущиеся капсулиры напротив нашего дома.
Адмирал улыбнулся:
— Замечательно. Я рад, что у меня ещё остались люди, у которых мозгов больше, чем отваги. Так куда бы вы посоветовали мне их направить, капитан?
__________
¹ Ястребы — один из пяти крупнейших политических блоков Федерации, милитаристы и страстные патриоты.
² Имеется в виду Калдари Прайм, которую галленты сдали калдари. Предположительно из-за угрозы Тибуса Хета сравнять с землёй орбитальными бомбардировками крупнейшие города Галленте Прайм в случае отказа.
³ До Раншеля Гранд-адмиралом флота был Анван Этюррэ (Anvent Eturrer). Именно он помог Государству Калдари провести операцию по захвату Калдари Прайм, продавая информацию Брокеру, что дало калдари возможность скрытно переместить силы и нанести первый удар. Уволен Президентом за некомпетентность, далее скрывался в Амаррской Империи под покровительством Уриама Кадора. Через некоторое время его предательство вскрылось, потом Кадор начал вторжение в регион Solitude и Анвана выдали Федерации. «Великий Предатель» сожжён заживо под крики толпы. До сих пор считается национальным героем калдари.
* * *
— Хватит эвфемизмов, капитан, — сказала адмирал. — Поверьте, я их уже достаточно наслушалась.
Если бы вам сказали, что это минматарский командный пункт, вы бы засомневались в душевном здоровье говорящего. В комнате было лишь два человека, а не дюжина представителей племён. Никто не спорил о политике и не точил оружие. На стенах висели карты, а не знамёна. И даже на столах не было ни одного пистолета, клинка боли¹ или Хуумака.
— Долгие совещания, мэм?
— Если я ещё раз увижу кого-то из правительства, то я, наверное, до этого моргнула и очутилась на тысячу лет в будущем. И тут же пошлю их туда же, куда вы предлагаете мне отправить наших капсулиров. Правда, кажется, было бы чересчур неразумым поступать так с такими хорошими людьми.
— С чиновниками?
— Капсулирами.
— Я бы так не сказал, мэм, — заметил капитан. — Нам нужны лоусеки. Нам нужны ресурсы этих территорий для всего, что мы делаем или собираемся делать.
Адмирал продолжила шагать по комнате. Откуда-то издалека были слышны голоса, кто-то то ли спорил, то ли колдовал, иногда сложно определить на слух.
— Мне это не нравится, капитан. Мы провели полномасштабное фронтальное наступление, оно навсегда войдёт в историю. Мы почти что сделали из амарров отбивную, мы продемонстрировали такую силу, что с этим сравнится, наверное, только Великое Восстание. Миллионы людей освобождены.
— Да, мэм. Мы сделали из них отбивную.
— Капитан...
— Вот только амарры её решили пожарить сами, и нечаянно сожгли весь наш флот.
Адмирал потёрла глаза. «Меня зовут Касора Неко (Kasora Neko), я командующий Флотом Республики и я тоже любила спать. Но я сдерживаю себя и не сплю вот уже день и четыре часа».
— Капитан, у меня сегодня было три встречи с различными политиканами, которые думают, что Хуумак в руке магическим образом даёт возможность общаться на равных с военными о военных же делах. Я ценю вашу помощь, но поймите: если ещё хоть одна метафора вылетит из вашего рта, я вас выпотрошу и сложу об этом поэму, где главным героем будет ваша печень.
— Мэм.
— Но вообще я с вами согласна. Нам нужны капсулиры, нужны сильнее, чем это предполагается. Я думаю, их вступление в войну станет поворотным моментом; вернее, именно они будут вести войну. Нам ведь ни за что не удастся повторить ещё раз то, что случилось у Хальтуржана,² а значит нам нужны ресурсы на более продолжительную войну, а ещё хотелось бы разминуться с Конкордом. Это значит: лоусеки. Единственные, кто достаточно ненормален, чтобы до смерти драться за эти территории, — это капсулиры. Но это ещё не всё. Знаете, какой ресурс наиболее ценен в лоусеках, капитан?
— Ну... там добывается омбер, ноксиум, возможно даже геморф...
— Люди.
— Точно.
— Только не спрашивай меня, во что они рефайнятся.
— Хотел, но не буду, мэм. У вас всё же был трудный день.
— Нам нужны люди, это залог нашего успеха. И амаррам они тоже нужны для их дьявольских планов. Флот Империи не посмеет сунуться за наши границы, они не уверены в своих силах и им хватает проблем у себя дома. Так что эта их Редемаркация, — она сплюнула это слово, — или как там они политкорректно называют ежедневную порцию плетей, начнётся с лоусеков. А у нас там миллионы людей, которых мы не можем защищать денно и нощно.
__________
¹ Клинки боли (painblades) — клинки со специльно обработанной поверхностью, стимулирующей рост всевозможных бактерий, что вызывало различные заражения и, соответственно, причиняло мучения тем, кого порезали таким клинком.
² Кроме флота, атаковавшего Кор-Азор Прайм и Сарум Прайм, у минматаров был второй флот (тоже с рагнарёком), вторгшийся в амматарскую систему Jarizza. В частности, они прилетели к четвёртой планете, называемой Хальтуржан, где были обнаружены старкманиры — одно из древнейших минматарских племён, забытое во времена Восстания. Сопротивления минматарам почти не последовало, так что людей быстро и успешно эвакуировали в пределы Республики с минимальными потерями.
* * *
Капитан молчал. Ему не задали вопрос.
— Мы только начали, — адмирал продолжила. В саду было тихо, за исключением журчания песчаного водопада и далёкого пения голографических птиц. — Это первое достижение и далеко не последнее, по крайней мере пока с ситуацией в стране всё в порядке.
Капитан посмотрел на птиц. Слышать от своего адмирала, которая уже далеко не первый год служит в Калдарских ВКС, критику Государства было раздражительным. Ситуация была достаточно нестабильной и без постоянных напоминаний высшего командования об этом.
— Как насчёт податься в лоусеки, капитан? — спросила адмирал.
Капитан прочистил горло. Адмирал Флота Государства Калдари Морда Энгстен (Morda Engsten) производила пугающее впечатление, и если она задавала такой вопрос, то требовался хороший ответ.
— Ну, мэм...
Птицы приближались, их светящиеся контуры дрожали в солнечном свете.
Адмирал присела рядом с песчаным водопадом.
— Говорите, капитан, — отнюдь не злобно сказала она.
— Я думаю, это прекрасная идея, которая приведёт к значительным результатам, мэм.
— Ты думаешь, это тупо.
— Как дрова, мэм.
Энгстен протянула руку и окунула её в водопад ладонью кверху, расставив пальцы. Песок свободно огибал их.
— Продолжайте, капитан. Вы никому этим не навредите, своей карьере уж точно.
Капитан позволил себе в этом усомниться. Однако, ему был задан вопрос, и он уважал адмирала. Глубоко вдохнув, он заговорил:
— Я не понимаю, зачем лезть в лоусеки, мэм. Как будто бы мы убегаем. Что бы там не говорили о пришествии Хета к власти, но он наконец-то всех собрал воедино, и мы здорово надавали галлентам. Мы отбили назад Калдари Прайм; я не думал, что это вообще может случиться при моей жизни. У нас уже идёт война здесь, адмирал.
— Да, идёт, капитан, — согласилась Энгстен. — Но за что мы воюем?
— Ну, наших людей тира...
— Выгода, — перебила его адмирал. — Не идеология. Какова наша конечная военная цель?
Только капитан начал: «Ну, например Luminai...», как адмирал его обожгла взглядом и он осёкся. Подумав немного, капитан тихо спросил:
— Мы говорим не о Luminaire, мэм?
Адмирал медленно покачала головой.
— Мэм... наша цель — это все системы?
Адмирал не улыбаясь кивнула.
— Luminaire сейчас как бомба, которую любой может взорвать и никто не сможет обезвредить, — казалось, у него в голове сейчас заседает в полном составе военный совет. — Поэтому мы двинемся в лоусеки, чтобы узнать, на что способны капсулиры, а заодно накопить ресурсов. Один из этих ресурсов — это территория. Галлентская лоусек-территория. А это приближает нас к галлентским хайсекам.
— И Luminaire в конечном счёте, — подытожила адмирал.
— И Luminaire в конечном счёте, мэм, — продолжил капитан с лёгкой дрожью в голосе, — вместе со всем остальным. Мы будем методично состругивать их края, пока не останется лишь ядро. Мы сделаем это, адмирал.
Адмирал Флота снова погрузила руку в песок.
— И у вас не остаётся ни доли сомнения в возможности этого?
— Естественно, нет. Мы — калдари. Наше дело правое.
Адмирал улыбнулась. Зашелестел песок, высыпаясь сквозь её пальцы.
За исключением шипения, в комнате стояла полнейшая тишина. Пять джовиан сидели, вглядываясь в бескрайнюю даль космоса. Они были окружены окнами из поликарбоната, через которые виделось звёздное небо.
Шипение исходило из открытой линии связи.
Джовиане ждали.
* * *
На четырёх различных станциях по два дипломата зашли лифты на верхних этажах. Представитель Имперской Фракции достал из кармана небольшой электронный блокнот и отпустил шутку о войне. Представитель Конкорда принял блокнот, поставил на нём свою подпись ключом-идентификатором и засмеялся.
Лифт ехал долго, но дипломаты говорили быстро, передавая друг другу и набитой рукой подписывая необходимые документы. К тому моменту, как дипломаты вышли из кабин, четыре империи подали ходатайство Конкорду о ратификации формирования чрезвычайного ополчения капсулиров и теперь официально находились в состоянии войны.